Русалочка:
Вскоре впереди показались первые дома Фезер Фаллза. Улица, по которой ехала Уиллоу, была почти пустынна. Только у одного из домов сидел на лавочке старик. Он внимательно разглядывал девушку, пока она приближалась, затем проговорил скрипучим голосом, вроде бы себе под нос, но его хорошо слышно в тишине, нарушаемой лишь пением птиц:
- Хм... вот снова к нам кто-то едет... совсем дитя, совсем дитя... кобылка-то того и гляди упадет. Ох и жалко мне ее... не в добрый час она сюда пожаловала, нет, нет...

Nimeroa:
Жаркое солнце вскоре высушило одежду тифлинга. День обещал быть ясным. Вскоре лес по левому краю дороги сменился полями. Когда-то здесь паслись коровы, козы, лошади, но их осталось слишком мало, и фермеры предпочитали косить траву и носить ее своим животным, которые теперь томились на фермах. Домов пока видно не было. Но вот усталый взгляд Кукана заметил, как на краю одного из полей появилась странная фигура. Она двигалась слишком быстро для обычного животного, и совсем не походила на человека. Существо двигалось через поле, пока не обращая внимания на одинокого путника.

Bishop:
После долгих раздумий Теодор решил отправиться в Фезер Фаллз лично, не дожидаясь встречи с Главным Жрецом. В конце концов, он не приказывал ему оставаться в храме и других заданий у него пока не было. Тем более, что ходили слухи о неспокойной ситуации в тех краях, и нужно было разузнать, что к чему. Возможно, само божественное провидение заставит Главного Жреца отказаться от своей новой идеи.

Русалочка:
Пройдя немного вперед, Уиллоу оказалась на небольшой площади. Посреди него стоял невысокий столб с желтым прямоугольником объявления посередине. По периметру площади стояли дома, все они были особо изыскано украшены резьбой - это было сделано исключительно из любви одного из бывших старост к этому делу. В основном здесь были дома старейших семей, несколько магазинов и дом старосты. Это был самый большой и высокий дом - в нем были не только жилые комнаты, но и большой зал, где проходили встречи жителей, радостные и не очень. Сейчас на площади была открыта только пекарня, и оттуда доносился аромат свежего хлеба. Уиллоу как раз проходила мимо, когда дверь открылась, и оттуда вышла женщина с котомкой. Она оглядела девушку цепким взглядом.
- Приветствую, странница, - сказала она. - Откуда ты будешь? К старосте едешь али проездом?

Nimeroa:
К счастью, ямка оказалась совсем неглубокой, и Кукан ничего себе не повредил.
Морда существа, уставившегося на него, была смесью волка и медведя, один глаз светился красным, другой был пустым и черным. Чудище зарычало, глядя на тифлинга, но как-то вполсилы. Кукан заметил, что весь левый бок зверя окровавлен, словно тот недавно с кем-то сражался. Чудище шумно втянуло воздух и вдруг кинулось на Кукана. Между ними было еще достаточно расстояния, чтобы тифлинг успел подготовиться к битве.

Bishop:
Старик поднял на Теодора блестящие глаза. Некоторое время молча разглядывал, словно переваривал заданный вопрос. Затем забормотал, обращаясь скорее к своему внутреннему собеседнику, чем к жрецу.
- Еще один... как много... он воин? Может быть, может быть... он храбрый, по глазам видно... ту девочку защитит... Не в добрый час приехала к нам... на площадь езжай, там все узнаешь.... - вдруг добавил старик и замолчал, гладя на Теда немигающим взглядом.

Русалочка:
Взгляд женщины неожиданно подобрел.
- Да конечно, милая, заходи, заходи, - сказала она, пропуская девушку внутрь. - Я за яйцами собралась, ну да потом схожу. А староста спит еще, поди ж ты. Вчера ночью на ферму Гирда напали, только к утру угомонились.
Булочница достала со стойки поднос с булочками и протянула его девушке.
- Вот, выбирай-ка скорее, да порумянее. А это белочке твоей, - женщина протянула зверьку горсточку орешков. - Меня Титая зовут. А тебя?

Nimeroa:
Чудище, рыча, накинулось на тифлинга как ураган, несмотря на зияющую рану в боку. Зверь оскалил зубы, пытаясь дотянуться до Кукана. Он занес лапу, намереваясь оставить на теле тифлинга след своих уродливо изогнутых когтей, но неосторожно открыл для удара брюхо.

Bishop:
Подходя, жрец услышал слова девушки о старосте. Затем женщина и девушка зашли внутрь, а на Теодора пахнуло запахом свежевыпеченного хлеба. Для усталого путника нет ничего приятнее простой свежей сельской еды. Особенно, когда не знаешь, где таверна, а свежие булочки к завтраку - совсем рядом, только внутрь загляни.

Русалочка, Bishop:
- Какая у тебя белочка славная, - восхитилась булочница, осторожно тронув пушистый хвост. - А зачем тебе наш староста-то понадобился? - спросила она, принимая у Уиллоу пару мелких монеток. - Неужто чудища и до ваших краев добрались?
Не успела девушка ответить, как в булочную вошел Теодор.
- Тоже в пути всю ночь, дорогой? Держи, только из печи, - добродушно сказала Титая и протянула ему поднос с булочками. - Вот что, гости мои нежданные, садитесь-ка воон за тот столик, а я вам молока налью. Негоже это всухомятку хлеб жевать.
Титая водворила поднос на столик в уголке пекарни и удалилась на кухню, оставив Уиллоу и Теодора одних с булочками в руках.

Nimeroa:
Полуволк-полумедведь взвыл диким голосом, и принялся мотать головой из стороны в сторону. Кровь хлынула из потревоженной раны, и рык вскоре превратился в хрип. Лапы чудища подогнулись, и он свалился на землю, окрашивая ее в бурый цвет. Каким-то последним усилием зверь вскинул голову и цапнул тифлинга за ногу, чуть повыше сапога. Впрочем, рана была пустяковой, кривой зуб зверя проник совсем неглубоко - в последний момент силы оставили монстра. Он дернулся последний раз и затих.

Русалочка, Bishop:
- А вот и молочко, самое свежее! - довольным голосом проговорила Титая, возвращаясь с кухни с двумя кружками.
- Что ж ты, милая, не стесняйся, присаживайся, - сказала она Уиллоу, видя, что та еще не села за столик. - Поешьте, пока еще есть возможность такая. Ох, чует мое сердце, если так все пойдет, то не останется тут никого... А я ж родилась здесь, как мне уехать? Вы слыхали, наверное, о нашей беде? Вот уже который месяц нападают на нас чудища страшные. Говорят, они становятся все злее и опаснее... никакого с ними сладу нет...
Титая огорченно покачала головой.

Nimeroa:
Вскоре впереди показались дома. Тот, что стоял с краю, явно походил на таверну - вывеска гласила "Фермерское раздолье". У входа стояли двое мужчин, что-то бурно обсуждая. Из таверны шел запах чего-то жареного.
За то время, что Кукан прошел от поля, маленькая вроде бы ранка успела воспалиться, даже мазь не помогла, и причиняла боль при каждом шаге.

Русалочка, Bishop:
- Ох, милая, да кого тут в помощь пришлешь, - сокрушенно покачала головой Титая. - Нас самих-то некому защитить, вот староста и объявил о награде - за каждую голову чудища - 50 золотых. Фермеры наши говорят, что похожи эти монстры на смесь волка с медведем, у них страшные когти и кривые зубы, они свирепее волка и медведя вместе взятых и двигаются быстрее. В основном они нападают на скот, на человека - только если тот на него кинется. Всего троим охотникам посчастливилось убить по одной твари, только один умер вскоре - его чудище укусило, да и отравило, похоже.

Nimeroa:
В таверне находилось человек семь. Некоторые из них обернулись на звук открываемой двери и принялись разглядывать Кукана. К тифлингу подошел трактирщик - он как раз вышел из кухни и вытирал руки о фартук.
- Проходи, путник. Располагайся, - сказал он. - Хоть и неспокойные у нас времена, но кружка пива, да кусок мяса всегда найдутся.

Nimeroa:
При словах Кукана посетители таверны принялись негромко что-то обсуждать. Трактирщик полувосхищенно-полусочувственно покачал головой.
- Эти чудища уже давно на наш поселок нападают, ты разве ничего об этом не слыхал? А то, что ты одну тварь убил, - это надо старосте сказать, он награду назначил за каждую голову чудища... А вот лекаря сейчас нет - он отбыл в соседюю деревню, там захворал кто-то. Можешь подождать его здесь, он дня через два-три вернется... Комнаты почти все пустуют, не то, что раньше, - трактирщик сокрушенно вздохнул.

Celina, Neeshka:
- Удачи в пути, - староста махнул на прощание рукой и ушел в дом.
Старик пожевал губами, глядя вслед девушкам, затем вдруг сказал:
- Не все то, чем кажется... - и на этом скрылся в доме вслед за старостой.